3.2. Избранность исходит изнутри
Избранничество или избранность есть способ трансляции плана в кого-либо с целью распространения на общее поле. Нельзя быть избранным свыше по причине того, что Господь выбрал душу, желая ее спасения. Бог вообще никого ни от чего не спасает, он спасает процесс развития, мир, миры, духовное вещество, разлитое в них, с целью его эталонизации, совершенствования. Не стоит путать избранность с благословением и спасением. Безусловно, происходит индивидуальная выборка, но уже в виде результата случившегося развития как сбор плодов, и только по закону. В связи с этим Божественному миру приписывают качество строгости или даже жесткости в беспристрастности своей. Я часто слышу мольбы: «Где ты, Боже, почему не слышишь, где Вы силы Святые?» И все это с укоризной, зачастую не понимая справедливости. Ничто не происходит случайно, но закономерность, увы, чаще всего не видна или не желанна.
Избранность исходит изнутри, по закону жертвенности, в том случае, когда в конкретном человеке эго, ум, ветхий Адам приносит себя в жертву чему-то большему, чем он, даже если это всего лишь его собственный разум или душа. Есть случаи и их много, когда жертва приносится общему: народу, верованию, времени. И вы удивитесь, не во всех случаях это определено в рождении, всегда есть запасные варианты, это тот, кто сдублировать или скопировать способен, в случае, если определяющий, центровой сдался, замер, погиб. При этом срабатывают механизмы обмена с общим полем. Избранники, безусловно, несут признак гениальности, и учитывать необходимо, что процесс двухсторонний, представленный и свыше, и сниже. И полевой обмен, как представительство, срабатывает в обоих случаях. Избранники не одиноки, за ними стоят силы, эгрегоры или даже миры. Ежели человек - представитель времени, то срабатывают еще и дополнительные условия, выраженные в сроках общественных карм. Все это я показывал вам в формулах. Но процесс сей живой, и просчитать его досконально невозможно, так как многосоставен, многофакторный. При просчете плана стоит учитывать большие составляющие и точки входа, а это уже конкретные люди. Теперь о главном в этом же ключе. Много раз пытался донести до вас то, что всех сейчас настораживает. А именно противодействие, противоборство эгрегоров. Можно было бы отпустить ситуацию на спонтанность в законе, но, увы. Есть неучтенный фактор. И этот фактор – христианский эгрегор.
Давайте вспомним задачу всех религий. Она состоит в том, чтобы перевести душу из рамок плотского, житейского развития в рамки душевного, духовного. Но, заметьте – в рамки. Это было обсуждаемо много раз с Раджнешем. Он описывал сей процесс как смену горизонта приземленности вертикалью одухотворенного восхождения. Но заметьте, индуистам легче принять такую мораль, у них нет хотя бы ограничения рамками одной жизни. Индуисты не ищут вечной жизни в отличие от христиан, они ищут вообще освобождения от жизни, их бездомные живут зачастую не лучше, чем ваши животные, они потеряли смысл, а оттого часто уходят в нирвану. Но это отдельный разговор, индуистов я желаю обсуждать меньше всего. Всегда сравнивал их с бабочками, тысячами сгорая в огне, все еще живы, красивы и беспечны. Вернусь к насущному. Теперь совсем о другом – христианстве.
Я мог бы говорить вечно об этом, ибо болит во мне, и не только во мне, то, что касаемо веры вашей. Иногда сам заблуждаюсь: «За что Христос выстрадал?» Спасает всегда одна мысль: исковеркано, изменено может быть что угодно. Не важно что, важно кем и как. Так все, что продвигает, истинно, это может быть не учением даже и не в человеке. Великий океан продвигает, ибо силен и прекрасен, возвращает к вечному, дает точку концентрации в себе при созерцании, он - самое большое Живое существо, и совершенно этим не горд. Есть препятствующие развитию человеков вещи и идеи, они обманны, в них иллюзия, заблуждения, например политика, социальные законы, да и все, связанное с майей: условия, устои, обряды, вся косность, передаваемая из поколения в поколение не мудростью и словом, а жесткостью обрядности, невозможностью самовыражения, массовостью, запретами или навязанными стереотипами. Так жили язычники и так живут сейчас многие, считая себя кем-то, приверженцы чего-то. Есть еще один критерий определения истинности – есть те, кто говорят, что решат проблему, не понимая, что решать необходимо ее причину и не вовне, а внутри. Решенное вовне может создать лавину подобного, это очень опасный путь, в том числе и для общественной кармы. Этим сейчас занимаются ваши политики. Нельзя вылечить болезнь, убрав симптомы, нужно лечить причину.
Вернусь к христианству. Может ли оно вылечить всех? Нет. Безусловно, нет. Одна жизнь, трудная, ограниченная страшными для современного человека законами, делающая его жалким, никчемным рабом, но не Сыном, как завещал Иисус. Всё нельзя. Вот критерий современного устройства церкви. А как развиваться, когда всё нельзя? И ведь те писания, которые показывают суть жизни, скрыты. Что это, верование? Нет, это политика. Со времен Христа церковь не изменилась. Христианских детей учат ходить, потом разговаривать, потом безропотно сидеть и молча молиться. Иначе – суд. Кто судит? Я не сужу таких, я их жалею, отправляю подальше, но индуистские страны, как и буддийские, переполнены, изъяны и там есть, безусловно, но там они хотя бы развиваются! Вот и весь суд! Люди, в том числе стоящие у власти религиозной, в большинстве не умные, а скорее даже хитрые. Духовность в большинстве выражена в захвате власти через страх в святые писания и уважение к ним, писаниям, разумеется. Еще они боятся, что то, что в их руках, истинно. И испытывают веру.
Что прикажете делать в таком вот эгрегоре? Пробуждает ли он прихожан своих? Нет, дает им определенные сновидения и только. Есть ли разница с другими? Способами они отличаются, даже целями, но к выходу давно не ведут. Религия в данном случае выступает как вынужденное правомерное ограничение. Запреты, мораль, нравственность, – вот то, что необходимо было бы привить. Но этого не происходит, в большинстве. Чаще всего религиозные штампы печатаются под «себя», то есть используются. И каждый уже не представитель Божества, как предполагалось основателями, а уполномоченный социального большинства, считающего соблюдение ограничений единственным способом приближения к Божественному началу. И кроме соблюдения условий им уже ничто не важно, ничто не интересно. Что сделал Иисус, пытаясь спасти мир? Он перенес молельный Храм в Душу. Неужели для того, чтобы «священные служители» продолжали этот храм осквернять запретами, условиями и ограничениями. С Богом нельзя встретиться в храме. Ибо Он в сердце, у каждого, ибо Он и есть сердце. Не политика и не экономика разрушить мир могут, они лишь фетиш, фальшь, легко отделимая и не проникающая в глубь, в душу, система. Нет, мир разрушить могут религии.